обоы длиа рабокгеджо стола гтмл

 

В двенадцать священных ночей родился золотоликий Божич - молодое Солнце - Дажбог, серебряный Ясн-Луна и святая Богиня-Мать воды Дана, а значит и все живущее на земле. "Бог-Коляда приходит в мир со светом и добром, победив зло и тьму. В Рождестве солнца Коляды - праздник света Дажбога, великий праздник Жизни, праздник Предков, праздник Счастья и Воли. Все сущее на земле: человек, весь растительный и животный мир почитают бога Коляду, опекуна молодого Божича-Солнца, встречая рождение света Дажбожьего Святым ужином, Святыми мыслями и Святым единством душ.

После этого разыгрывались драмы. Отец брал кутью – символ почитания предков, предков. И с кутью он мог пойти сначала к скоту, прогностическая функция – чтобы был здоровый скот, на будущий урожай. Затем выходил во двор, в некоторых регионах он набирал кутью в рот, а в некоторых – с ложкой углу выходил во двор и звал Мороза. Но, не “дедушку Мороза”, этого советского, а Мороза – как стихию, которая имеет абсолютно отрицательную коннотацию: “Мороз, Мороз иди ко мне кутью есть, а, если не идешь сейчас, то не иди никогда: ни на рожь, ни ни на пшеницу, ни на богатую пашницу”. То есть такое противодействие, чтобы этот Мороз не заморозил ничего. А дети в это время, будто пугались Мороза, прятались где-то под столом, и вообще, когда они прятались под столом, они должны были "бекать" и "мекать" - имитировать тот скот, который должен водиться в следующем году.

Почему колядники переодеваются в зверей, иностранцев и потусторонних существ По представлению древних людей, загробный мир – как бы перевернутый этот мир. И соответственно, представители того мира такие же, как и мы, но немного другие. И соответственно поэтому колядники переодевались по категориям - "чужой", потусторонний. Это мог быть не человек, а животное, так в группах колядников появились звериные образы. Это – могли быть “чужие” по категории – инородный, так у нас появляется, например, “немец”. Это могут быть не люди, а вообще – демонические существа, поэтому колядники обматывали руки соломой, становились на ходуле или наоборот приседали, говорили очень глубокими, низкими голосами, или – наоборот, очень писклявыми.